Что может сделать долгое время с завышенными человеческими амбициями? Трудно сказать. Либо оно затопчет их ногами в землю, ни оставив ни единого клочка, либо, если очень повезёт, даст почву для того, чтобы эти амбиции взрастить. И в данный момент как раз недалеко от места событий возвращался один из тех, кому за двадцать лет удалось достичь чуть ли ни мировой известности. И этим человеком, естественно, был Дрейвен. Пусть годы и оставили на нём свой отпечаток в виде морщин и заметной невооружённым взглядом проседи, он до сих пор был в отличной форме, а огонёк в глазах пятидесятилетнего палача даже не думал угасать. Да, он, может быть, и стал вести себя чуть-чуть спокойнее на людях (разве что совсем-совсем чуть-чуть!), но он до сих пор оставался таким же самовлюблённым безумцем. Со временем он пришёл к новым ухищрениям, к новым приёмам и, разумеется, к новой славе. Теперь лобное место, ставшее чуть ли не личной ареной палача, было забито под завязку на каждой казни, которую он проводил. Более того, Дрейвен даже получил должность личного придворного палача королевы, а заодно и часть обязанностей тюремщика. Так что неудивительно, что он нередко появлялся здесь хотя бы потому, что лично назначал дату казни того или иного заключенного (которых, кстати, заметно прибавилось благодаря новым порядкам), да и выход к лобному месту теперь имелся и через темницу, которая разрослась до довольно больших размеров.
Вот и сейчас он как раз возвращался после исполнения очередного приговора, забрызганный свежей кровью и с парой окровавленных топоров за спиной. Услышав от одного из тюремщиков о новом пленнике и о том, кто пришел того "проведать", Дрейвен решил, что такое событие, как визит королевы, пропустить будет непростительно, а потому он направился прямиком к камере, где содержался странного вида йордл, появление которого палач не застал лично, будучи в момент "доставки" на лобном месте.
- Приветствую Вас, госпожа, - проговорил он с поклоном и лёгкой улыбкой, когда, наконец, появился в дверях. Голос его за двадцать лет успел заметно охрипнуть, но это лишь добавляло изюминку в его звучание.
Между тем он скосился на  йордла, что был прикован внутри камеры. Видимо, он и был причиной визита королевы - как знать...
- Может ли Ваш покорный слуга Вам чем-то помочь? - спросил он даже как-то немного слащаво, всё ещё не выпрямляясь. Хочешь жить - умей вертеться, так что приходилось выслуживаться, как бы неприятно, неудобно и противоречаще убеждениям Дрейвена это ни было. Тем более, заслужить её доверие и расположение в наставшие шаткие времена значило получить какую-никакую уверенность в завтрашнем дне и в какой-то мере даже шансы на получение ряда привелегий. А потому приходилось стоять и кланяться, пока королева не даст понять, что можно, наконец, по-человечески встать во весь рост.

Отредактировано Дрейвен (2014-09-05 16:58:54)

Не удалось йордлу как следует насладиться выражением лица поверженной в словесном поединке, как она поспешила закатать незадавшегося шутника чуть пониже дна, присыпать сверху илом и прочим.
Без видимого на то труда маг был поднят над землёй и повис в таком положении, изо всех сил стараясь вдохнуть не хватающего воздуха. Словно невидимая рука капризного ребёнка сжимала его горло, а Вейгар был её плюшевой игрушкой. Слова до его ушей доходили точно бы из подводы, а когда в широко распахнутых глазах начали мелькать белые «мухи» йордла наконец-то отпустили.
Вейгар, что судорожно хватал ртом воздух, приходя в себя, замялся при виде сладкого подношения после такого втаптывания в грязь. И первым вопросом, что перед ним стал, было не «зачем подачка?» а «Как её, блин, взять?!». Ладони, что теперь полностью были закованы в сталь, не располагали к подобным махинациям с предметами. Но расторопный и не менее голодный Вейгар нашел выход из ситуации и вырвал своим ртом сладость из рук. Всё-таки гордость не шла рядом с волей к жизни, а лишние калории в длительном заключении всегда будут кстати.  Но с неудержимым аппетитом приходили всё более параноидальные мысли.
А может она собирается отравить его? Конечно же нет – это бы было как минимум не логично для той  что только что поднимала его в воздух, не марая при этом рук. Хотя, может с этим ядом будут какие-нибудь особые мучения, но на этот момент, самосохранение йордла помахало ему ручкой, а половина плитки уже была смело приватизирована.
- А. Ну.. В этом не было ничего особенного, ведь я же поддался им, - хмыкнул йордл на вопрос о своём сокрушительном фиаско, и принялся дожевывать оставшуюся плитку, отмечая этим своё нежелание дальше поддерживать разговор на эту тему. Всё было не так плохо, на самом деле. Тёмный маг довольно улыбнулся своим мыслям об осуществлённой мести тому, кто послужил причиной его первого заключения здесь. Вейгар был доволен, а значит ради этого можно и во второй раз загреметь.
Появление очередного героя повествования ознаменовалось вежливым приветствием, поклоном и дальнейшими знойными взглядами направленных друг на друга. Приметив это, йордл поспешил забыть все прошлые предостережения и высказать своё веское «фи» по этому поводу.
- Какие милости, - усмехнулся он себе под нос и, возможно хотел чем-то подкрепить уже начатое, если бы от дальнейшего предложения «госпожи», на что его  челюсть поспешила на встречу с полом. Приступ онемения был коротким, после чего Вейгар зашелся раскатистым, искренним смехом, от которого обычно слёзы на глазах проступают.   Хохотал он долго, хватаясь за живот, а звук упругим мячиком отбивался от стен и уходил далеко по коридору, что стоял за спинами его пленителей.
- ..Ха-хах! Ой, простите-простите! - Уже порядком уставая от своего спонтанного веселья, тёмный маг постепенно начал успокаиваться. И теперь, он вновь получил возможность внятно говорить, порой пуская вход лишь сдержанные смешки.   - Вот это дела! Неужели моё письмо с жалобой о паршивых здешних условиях всё же дошла до правящих лиц? Припозднилось лет так на.. Пятьдесят? Нет, шестьдесят.. Ай, не помню-уже-сколько-лет-тому-назад, - Всё это звучало так же насмешливо, но на этот раз более осторожно. А стоило Вейгару махнуть на прошлые воспоминания рукой, как тут же выражение его лица стало серьёзным как некогда. - Ну всё, кроме шуток. Что всё это значит? Я попал на Ноксианское шоу «Розыгрыш»? – Вот и вернулся йордл к своему привычному состоянию угрюмости и завертел головой в поисках гадкой Пилтоверской штуки, под названием: «скрытая камера». Наконец-то взгляд поймал  то, что больше всего напоминает замаскированную систему слежения, и заскандировал свою пафосную, угрожающую речь прямиком в причудливую бляху на штанах Дрейвена. - Ты. Да, ты - зритель! Отныне я твой самый жуткий кошмар. И когда я доберусь до тебя и вырву твои глаза, ты пожалеешь, что удумал смеяться надо мной! Над Вейгаром – могущественным магом тьмы! – Как всегда, пылко и эмоционально выдал этот йордл с чёрной шерстью, как и много раз до этого. Но на этот раз слегка утомительно, не без тяжелой отдышки после, но как всегда с большим наслаждением, перед которой физическая изнурённость  всего-навсего – пустой звук.